Светлана Гамзаева (психолог, Нижний Новгород)

«День сурка» Гарольда Рэмиса – настоящий шедевр. Он нравится не только потому, что смешной до коликов. Но еще и потому, что «день сурка» есть у каждого. Пусть у каждого он свой. И пусть мы и не осознаем эту повторяемость своей жизни так неотвратимо, как герой Билла Мюррея Фил Коннорс, пусть мы не застреваем в одном и том же конкретном дне, будь то 2 февраля или 31 июня. Но у всех нас есть какие-то собственные одни-и-те-же-истории. Психологи называют их паттернами. Ловушки, в которые мы попадаем вновь и вновь - они как та ледяная лужа у тротуара, в которой наш герой день ото дня зачерпывал ботинок. Когда вляпываешься в ту или иную историю, то мнится, что не ты сам – это мир вокруг тебя начинает повторяться. И как будто нет способа вырваться и начать по-другому. Наш внутренний будильник каждое утро начинается с одной и той же песни, и, кажется, мы тут совершенно бессильны.
История Фила Коннорса свидетельствует, что, если постараться, твоё утро – совершенно неожиданно – может оказаться иным, чем обычно. Ясным и непредсказуемым одновременно.

Почему герой Билла Мюррея попал во 2 февраля? Можно предположить, что он был чересчур самодоволен. Но нет, его самодовольство, оказалось отчаянием, защитой от самого же себя.
- Ты никого не любишь, кроме себя, - скажет ему Рита (Энди Макдауэлл).
- Это неправда, я и себя не люблю.
Да и так ли важно, почему с ним всё это случилось? Мы себя часто мучаем своими собственными «почему», но они мало что проясняют. (Зато способствуют постоянному пережевыванию чувства вины, которое вязнет в зубах и набило оскомину.) Гораздо эффективнее трансформировать свои «почему» в загадочные «зачем». Потому что «зачем» устремлены не во вчера, а в завтра. И часто побуждают к действию.
Мир казался Филу слишком предсказуемым. Суть в том, что Фил Коннорс жил во 2 февраля задолго, до того как приехал в городок Паксатони. Просто здесь ему довелось ощутить во всей остроте и абсурд, и отчаяние его собственной жизни.
«Вероятность моего отъезда сегодня 100 процентов» - говорил он. Вот и остался.
«Я уже всё видел и всё знаю. Но я почему-то чего-то еще жду от жизни», - признался Фил Рите еще в первый день. И это «что-то» оказалось для него ключевым. Судьба – терпеливо и с помощью чуда - дала ему шанс достичь этого «что-то». Сыграла с ним злую шутку, которая на поверку оказывается отнюдь не злой.
Ведь лужи, грабли и прочие повторяющиеся ловушки-ситуации даются нам не как наказание или урок, они даруются как шанс к переменам.

Как Филу удалось выскочить?
Поначалу он пытался изменить что-то вовне, не меняясь сам. Чего ему только не пришлось перепробовать. Получить энное количество пощечин в прямом и переносном смысле, дойти до отчаяния, до более глубокого отчаяния и еще более глубокого отчаяния… "Человеческая жизнь начинается на пределе отчаяния", - говорил Сартр.
И, наконец, Фил просто начал жить. Делать то, что просит душа - играть на фортепьяно, выпиливать ледяные скульптуры, помогать тем, кому способен помочь и любить, просто наслаждаясь общением, не стремясь завоевать объект обладания. Перестав циклиться на том, что будет завтра (вернее, будет ли завтра). Поняв, что главное – то, что происходит сейчас.

Увы (или всё-таки к счастью?), мы лишены роскоши попасть в повторяющееся 2 февраля. Наша жизнь не похожа на тренажер, каким она стала для Фила.
И всё-таки фильм оставляет послевкусие победы, ощущение, что не всё суета сует. И под солнцем после 2 февраля наступит 3-е. И будильник сыграет новую песню. В моей жизни тоже. Если я от нее, от жизни, еще чего-то, пусть пока не ясного, но по-настоящему хочу.